Высокие чувства по низким ценам [= Иудино племя ] - Татьяна Рябинина

Валька Кочетов уехал, ключи от его машины были в полном Костином распоряжении. Сначала он нацепил женский парик и немного напугал мать, чтобы та убралась куда подальше. Мало ли что. Потом позвонил Диме и назначил ему встречу у парка Победы. Была, конечно, опасность, что Дима прихватит с собой Никиту, но он пришел один. Два раза все сошло удачно. В третий, с Никитой, получилась осечка.

Косте казалось, что он сходит с ума. Никита мерещился ему повсюду. Он стал постоянным персонажем его снов, всегда кошмарных. Он стоял между ним и бабкиным наследством. Мало того, Костя знал: он не сможет чувствовать себя в безопасности, пока Никита жив.

Но время шло, ничего не происходило. Зато появилось другое осложнение, весьма серьезное. Дядюшки с тетушкой сговорились объявить бабку сумасшедшей и потребовать, чтобы завещание признали недействительным. Пришлось временно отставить Никиту в сторону.

С Зоей вышло так, как он и не рассчитывал. Специально Илье сообщение отправил от имени Виктории, чтобы из дома убрать. Думал, получится просто: снотворное, чайник, газ. И надо же было такому случиться, чтобы у соседа пробки вылетели. В Зоиной квартире тоже свет погас. Сосед выключателями пощелкал в щите, где-то коротнуло – и привет.

(Только это было уже после того, как Васильев ушел, добавил Иван. Так что девочка видела на лестнице кого-то другого. Иногда все гораздо проще получается, чем можешь себе представить).

Не успел еще Костя придумать, как быть с Валерием и Кириллом, как на сцене появилось новое действующее лицо. Вернее, старое и давно ненавистное. Алексей Бессонов собственной персоной. Его расклад с посмертным признанием бабули недееспособной тоже не устраивал, поскольку в этом случае все добро доставалось исключительно прямым наследником, а Марина и он вместе с ней оказывались в сторонке.

Валерия припугнули, Кирилл сам от иска отказался. Сделано все было грубо, с расчетом свалить все на несуществующую мафию. Но Косте достаточно было несколько дней понаблюдать за Анной, чтобы понять, с кем она заодно. Сначала он взбесился, а потом поразмыслил и успокоился. Ведь Алексей сделал за него изрядную часть грязной работы. Теперь можно было и Никитой снова заняться.

Только с Никитой опять ничего не получилось. Словно заколдованный. А вот насчет мафии он зря смеялся. Потому что все оказалось гораздо серьезнее. Косте и в голову не приходило, что на сладкий кусок окажется столько охотников. Его избили и сказали достаточно определенно: мать должна от наследства отказаться. А еще – для смеха что ли? – оказалось, что мать уехала не куда-нибудь, а в Петрозаводск. И тут Никита подсуетился.

Он совершенно пал духом. Все рушилось. Окончательно рушилось. Стоило это затевать, чтобы отдать наследство неизвестно кому и остаться ни с чем. Что делать? Уйти в тину, затаиться? Может, все еще сойдет? В конце концов, кое-что они с матерью и так получат. Маловато, но лучше, чем ничего.

За всем этим Костя совсем забыл о таймере, который пропал из щита. Он не сомневался, кто его взял. Все до кучи. Но оказалось…

Ему позвонил Алексей и настоятельно предложил встретиться. На какой-то жуткой заброшенной стройке. А там выставил ультиматум: ты говоришь, где твоя мать, а я отдаю тебе таймер, который ты запихал в щит на даче. Тогда Костя запаниковал, совсем потерял голову. Ему бы посмеяться, да послать Бессонова на все буквы алфавита, а он взял его и задушил. Таймера при нем не оказалось.

А потом пришлось нанести визит Анне, которая была с Алексеем заодно…

* * *

- И что дальше? – вздохнул Никита.

- А что дальше? Пять трупов и два покушения. Не знаю, как насчет пожизненного, вряд ли, но все равно срок получится приличный. Если, конечно, не признают психом.

- Могут?

- А кто его знает, - забавно выпятил губу Иван, перекладывая из руки в руку кофейную ложку. - Скажи, по-твоему, нормальный человек может такое устроить?

- Смотря что понимать под словом «нормальный». Психически человек может быть вполне нормальным, а вот душевно… Настоящий урод. Ладно, скажи, как Евгения все это перенесла?

- Ну, держалась молодцом, а вот что внутри… Надо думать, ей сейчас несладко. Но ты же не знаешь, что она устроила с завещанием, - усмехнулся Иван. – Готовься!

- К чему?

- К грядущим неприятностям. На все свое имущество, кроме некоторой денежной суммы, она оформила дарственную. Дарственная – на Костю и… твою жену.

- Чего? – Никита ушам своим не поверил.

- Да-да, именно так. Только дарственная эта в силу вступит 4 апреля будущего года. Одновременно с принятием наследства. Хитрая дамочка, застраховалась от вымогателей. До апреля у нее никаких акций нет – хоть пристрелите. А появятся – и моментально исчезнут. Так что с бандюками разбираться вам, - злорадно хихикнул Иван. – Ладно, не боись, прикроем. Тем более она до апреля может еще и передумать. Или умереть. Хотя, на мой взгляд, гораздо умнее продать им эти акции, хорошо вложить деньги и жить на проценты. Хлопот меньше.

- Может, ты и прав, - ошарашенный Никита никак не мог прийти в себя. – Я, пожалуй, об этом потом подумаю, на досуге. Мне кое-что непонятно.

- Почему Евгения решила оставить все твоей жене?

- Да нет, это-то мне как раз понятно. Она говорила, что Света – цветок, выросший на помойке. То, что другую часть она хочет передать сыну, - это тоже понятно. Сын есть сын, какой бы сволочью он ни был. Но что же получается? Он все-таки добился своего? Ну, не столько, сколько хотел, да и на много лет позже, но все-таки свою долю получит?

- А что ты сделаешь? – Иван развел руками. – По закону убийца не наследует убитому. Он и не наследует. Он получает подарок от матери. К нему в колонию приедет нотариус и все оформит. Такова наша безнравственная селяви. Не расстраивайся, Никита, ты же верующий человек. Как там насчет пшеницы и плевел? Всем воздастся.

- А я и не расстраиваюсь, - улыбнулся Никита, - посмотрим, чей козырь старше. И все-таки, кто же написал Диме записку?

- А-а! – засмеялся Иван. – Я и забыл. Это Артур. Ему просто было скучно, и он играл в шпионов.

* * *

Так уж вышло, что снова они встретились только летом. Иван провожал начальника в Швецию, на какую-то конференцию, а Никита с Машей вернулись из Германии, где девочке сделали операцию на коленных суставах. Шла она еще неуверенно, держа Никиту за руку и прихрамывая, но без палочки.

- Сказали, что в течение полугода все полностью восстановится, - с гордостью поведал Никита, когда они все вместе шли к стоянке такси.

- Как жена?

- Нормально. Родила мальчика. Скоро два месяца будет. Федькой назвали.

- Как же она без тебя?

- Да тесть помогает. Они на даче сейчас.

- Слушай, а как вся эта история с наследством закончилась? – осторожно поинтересовался Иван, усаживаясь на переднее сиденье такси. – Я знаю только, что Васильеву пятнадцать лет дали. Что-то доказать не смогли, где-то адвокаты смягчающие обстоятельства выкопали, представляешь? А как его мать?